«Наследник
древних империй», «страна гор и легенд» Афганистан переживает очередные
потрясения и перипетии в своей и без того непростой и много повидавшей истории. Апрельские президентские выборы-2014 в Афганистане
и формирование нового кабинета верховной власти и соответствующих структур не
раз оканчивались серий политических скандалов на фоне непрекращающегося
противостояния и поиска перемирия с талибами в разных частях страны и за
рубежом.

 

В свете
вывода Международных сил содействия безопасности NATO из этого государства к нему наблюдается
повышенное внимание из-за океана. В конце февраля 2015 года Кабул посетил министр
обороны США, новый глава Пентагона Эштон Картер, рассчитывая на «продолжительный
успех» и поиски «наилучших способов решения задачи» по «прочному завершению
американской миссии здесь». Уже в конце марта 2015 года новый президент Афганистана Ашраф Гани Ахмадзай и
его бывший соперник по президентской гонке, ныне премьер-министр страны Абдулла
Абдулла намерены прилететь в Вашингтон с официальным визитом. Одним из главных вопросов станет безопасность. Все активнее распространяются «слухи»
о присоединении афганских талибов к «Исламскому государству». О том, правдивы
ли они, есть ли угроза вторжения этих группировок на территорию России, о чем пытаются
договориться в Исламабаде официальный Кабул, талибы и Китай, о внутригосударственной
ситуации в современном Афганистане, тенденциях отношений с Россией, Китаем и
США и о многом другом расскажет известный советский и российский востоковед, профессор, автор более 200 научных и научно-публицистических
работ, доктор исторических наук Владимир
Пластун,  в прошлом — сотрудник Посольства
СССР в Демократической Республике Афганистан и директор Советского культурного центра при Союзе советских
обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странам, ветеран боевых
действий, награжденный 25 афганскими
и советскими орденами и медалями, в том числе — афганским орденом «Звезда» всех
трех степеней, медалями «За Отвагу» и «За храбрость».

  

— Уважаемый
Владимир Никитович, в апреле  2014 года в Афганистане прошли президентские
выборы. Победил Ашраф Гани Ахмадзай. Каковы приоритетные направления деятельности
нового президента, какие шаги он уже предпринял, какое правительство в итоге было
сформировано после серии скандалов?

 

— Существует Декрет
президента ИРА (Исламская республика Афганистан — авт.) Ашрафа Гани от 14 декабря 2014 года о распределении «ответственности и
полномочий» между президентом и главой исполнительной власти (ГИВ) Абдуллой Абдуллой.
В документе можно обнаружить положения, противоречащие отдельным статьям
Конституции ИРА. Создаётся впечатление, что выполнение декрета ведёт к созданию
параллельной структуры и иерархии должностей.

 

Соглашение
между соперниками (Гани и Абдуллой) от 21 сентября 2014 года предусматривало, что
президент является главой государства и правительства (так как впервые за всю
конституционную историю Афганистана не предусмотрен пост премьер-министра).
Президент (по соглашению) также возглавляет кабинет министров, который состоит
из президента, вице-президентов, ГИВ, его заместителей, главного советника и
министров. В то же время, такие наиболее важные институты власти, как разведка,
Центральный Банк включены в список кабинета в качестве подотчётных парламенту,
но, кажется, не включены в кабинет министров и, таким образом, оказываются
в  непосредственном подчинении президенту.
С другой стороны, глава исполнительной власти получил гарантии на включение его
в процесс принятия решений, поскольку он и его заместители не только входят в
состав кабинета, но и в состав Национального Совета безопасности.

 

Ещё одна
трудность заключается в определении функций Лойя Джирги («Большой совет»,
всеафганский совет старейшин (представителей), нерегулярно избираемый от этно-племенных
групп для решения кризисных ситуаций – прим. авт.): в Двустороннем соглашении по безопасности с США
(ноябрь 2013) она именуется «консультативным» органом ; в ноябре 2011
называлась «традиционной»; в 2010 – «Джиргой мира». По Конституции, представители,
избранные провинциальными советами, должны быть делегатами любой джирги. Но это
не было осуществлено ни в 2010, ни в 2011, ни в 2013 годах.

 

21 сентября 2014 года Гани и Абдулла
договорились, что выборы в провинциальные советы будут проведены «как можно
раньше». Таким образом, они должны состояться не позднее 23 мая ныншенего года. Но партия
Абдуллы настаивает о проведении выборной реформы ещё до начала выборной
кампании. Так что, видимо, они будут отложены, скорее всего, до осени 2015 или
весны 2016. 

 

В общем
«перетягивание каната» на вершинах власти продолжается.

 

— Какие взаимоотношения с Россией собирается
выстроить команда Ашрафа Гани?

 

— По сообщениям
СМИ на конец февраля 2015 года,
во время встречи посла РФ Мантыцкого с вторым заместителем главы исполнительной
власти ИРА Хаджи Мохаммадом Мохахиком было выражено намерение российских
властей расширить взаимодействие с Афганистаном в целях стабилизации обстановки
в регионе.

 

Следует
напомнить, что в рамках двустороннего сотрудничества с 2010 года подготовку в
образовательных учреждениях России прошли более 300 афганских полицейских. А по
контракту между РФ и США правоохранительные органы ИРА получили 63 российских
вертолёта Ми-17.

 

В ходе беседы
Мохахик выразил, между прочим, надежду, что Москва примет меры против угрозы
расширения влияния группировки «Исламское государство» в регионе. Как известно
в октябре 2014 года появились слухи о присоединении талибов к борьбе за «всемирный халифат»,
которую ведут боевики ИГИЛ. Члены радикальных исламистских группировок всё чаще
дают о себе знать в бывших советских республиках Центральной Азии и в городах
России. Они тесно сотрудничают с организациями в Афганистане – это «Исламское
движение Узбекистана», «Союз исламского джихада», «Исламская партия Туркестана»
и другие.

 

Только не
нужно преувеличивать угрозу вторжения этих группировок с территории Афганистана
в Россию, это, скорее всего, головная боль для своих соседей, которым мы готовы
помочь. У нас, например, есть 201-я дивизия в Таджикистане, но она не имеет права
участвовать в борьбе с контрабандой наркотиков. А  уровень наркотрафика из Афганистана не
снижается: около 50% наркотиков, потребляемых в России, произведены там. В
итоге имеем ежегодную смертность от наркотиков до 60 тысяч человек.

 

Да, Афганистан
сейчас нуждается в экономической помощи, в развитии. Этой стране нужна внешняя
поддержка. Экономическое развитие Афганистана выгодно и России. Через
территорию ИРА может проходить кратчайший сухопутный маршрут в Пакистан и Индию
– перспективным рынкам сбыта. Кроме того, в Афганистане обнаружены богатые
месторождения природных ископаемых. В общем, имеется высокий экономический потенциал,
который надо использовать.

 

Однако на
сегодняшний день, как полагают некоторые эксперты, пока России лучше сосредоточиться
на обеспечении безопасности в Центральной Азии, поскольку это зона наших
естественных геополитических интересов.

 

— Представители движения «Талибан»
призывали бойкотировать выборы, была серия взрывов, нападение на представителей
тех или иных кандидатов и пр. Как сейчас ведут себя талибы по отношению к
новому президенту?

 

— Появились
сообщения о том, что в конце февраля этого года представитель афганских талибов
в Катаре Кари Дин Мохаммад прибыл в
Пакистан для переговоров с правительством ИРА по вопросам урегулирования мирного
процесса.

 

Интересная
деталь –  Дин Мохаммад в ноябре 2014 года возглавлял делегацию
талибов в Китай. Министр иностранных дел КНР Ван И посетил Исламабад на прошлой
неделе и заявил, что Китай готов содействовать переговорам между талибами и
правительством Ашрафа Гани.

 

— Влияет ли экс-президент Хамид Карзай сейчас
на политическую жизнь страны?

 

— Как известно,
бывший президент ИРА официально объявил о своём намерении удалиться от
политики, а напоследок «хлопнул дверью», обвинив США и NАТО в убийстве многих мирных афганцев.
Однако, думаю, нынешние правители Афганистана будут обращаться к нему и прислушиваться
к его советам.

 

— Есть мнение, что в афганской
политической элите нет замены харизме Карзая. Согласны ли Вы с этим? Кого Вы
видите в качестве сильного лидера «нового Афганистана»?

 

— Пока замены,
может быть, и нет. Она, в принципе, есть, но никак не проявляется, поскольку
обстановка слишком сложная. Многое будет зависеть от итогов переговоров с
представителями талибов. Хотя и не всё, так как талибы не представляют из себя
монолитную организацию.

 

— Как Вы оцениваете сегодняшние силы
талибов и возможность их захвата власти в стране?

 

— Неофициальные
представители талибов (сторонники) давно присутствуют в парламенте ИРА. В ходе своего
первого зарубежного визита в Саудовскую Аравию президент Ашраф Гани достиг
договоренности о проведении переговоров с частью талибов, которых называют «умеренными».
В этом году президент ИРА планирует досрочное проведение Лойя Джирги, намереваясь
подтвердить легитимность переговоров с этой частью талибов и попытаться включить
в политический процесс.

Другая часть
талибских группировок сейчас финансируется и контролируется в основном из
Катара. Эти, скорее всего, будут продолжать вооруженную борьбу с правительством,
в основном в южных провинцих – Пактике, Хосте, Пактии, Логаре, Нангархаре.

 

Всё зависит
от баланса сил, который, возможно, проявится после переговоров в Исламабаде, о
чём упоминалось выше. Интрига ещё и в том, что там будут присутствовать и
представители союзника Пакистана – Китая. Это может привести к положительным результатам.
По-моему, экстремистские и террористические группировки сейчас не совсем готовы
ни к объединению, ни к серьезным военным действиям по захвату власти в Кабуле.

 

— Каково сейчас положение в разных
частях страны, особенно на юге и востоке, где, как считается, позиции
центральных властей не столь сильны?

 

— Вероятность
роста сепаратистских тенденций и образования самостоятельных квазигосударственных
анклавов в границах Афганистана, конечно, существует.

 

Эксперты
считают, что она может выразиться в захвате каких-то территорий экстремистскими
и террористическими группировками, которые могут формировать собственные органы
власти. Мы это наблюдали в ряде провинций на юге и востоке  Афганистана, в частности на северо-востоке (Бадахшан,
Тахар, Кундуз) и на северо-западе (Бадгис, Фарйаб, Сарипуль, Джаузджан).

 

Самостоятельными
анклавами, формируемые вокруг авторитетов и/или по этнорегиональным критериям
могут стать Мазари-Шариф, Шиберган, узбекская община северо-восточных провинций
(Бадахшан, Тахар, Кундуз), исмаилиты Бадахшана, пуштуны северо-запада. Конфигурация
может меняться, включая и временные альянсы региональных, этнических и
конфессиональных общностей и политических партий.

 

В этих рамках
актуальным остается вопрос о поведении американских и натовских военных
контингентов, сохраняющих присутствие. Их оперативно-тактическая задача –
поддержание контроля над относительной стабильностью в Кабуле и крупных городах,
создавая иллюзию функционирования централизованного афганского государства.

 

— Как обстоит дело с подписанием
соглашения о безопасности между Афганистаном и США (подразумевающее наличие
военных баз Штатов), которое не заключил в свое время Хамид Карзай? Будет ли
оно в итоге подписано новым президентом?

 

—  Это будет
зависеть от многих факторов, как внутренних, так и внешних. Предсказывать не
берусь.

 

— Как России следует сейчас выстраивать
отношения с Афганистаном?

 

— Положительный
результат в развитии экономических отношений будет зависеть от
совместных действий нашего частного бизнеса и государственных организаций,
готовых и желающих работать в Афганистане. Важно также найти точки
соприкосновения со странами, которые имеют свои виды в ИРА. Известно, что сейчас
в Афганистане активно работают США, Великобритания, Канада. Крупным инвестором
стал Китай, ощутимо присутствие Ирана.

 

Главное –
добиться стабилизации обстановки. Я уже упомянул о визите в Пакистан министра
иностранных дел КНР Ван И, который пообещал увеличить инвестиции в Афганистан.
Далее: Азиатский банк развития принял решение выделить 130 миллионов долларов
на строительство железных и автомобильных дорог, Индия расширяет сотрудничество
в сфере сельского хозяйства, активно работает в экономике Афганистана Германия.
Недавно президент Ашраф Гани интересовался возможностями транспортировки
афганских товаров через страны Центральной Азии и через Каспий в Россию и Иран.

 

Всех
сдерживает нестабильная обстановка в отдельных районах Афганистана. Основная
проблема – обеспечение безопасности перевозок, а Россия, по-моему, действует
вяло. Хотя, конечно, наше экономическое положение оставляет желать лучшего. Но,
надо бы брать пример с Китая, который просчитывает риски и опережает
конкурентов.

 

— Благодарим Вас за интервью.

 

 

---

 

 

Нина Леонтьева, специально для
Бюро информации Notum©

 

Главное фото: Кабул, www.photo-day.ru

 

Предыдущие материалы по теме:

 

Тысяча и один взгляд на Афганистан:        часть 1         часть 2

 

Нулевая опция Афганистан не пугает

 

Сравнительный анализ советского и западного присутствия в Афганистане