Напомним, что Иран активно участвует в работе ШОС в
качестве государства-наблюдателя с 2005 года. Этот статус не позволяли поменять
западные санкции. Сейчас, по сути, Ирану гарантировано
вступление в Организацию после заключения соглашений по его ядерной программе,
а не после снятия санкций СБ ООН, как раньше.

По мнению Москвы, Иран зарекомендовал
себя как «активный и конструктивный партнер», поэтому стоит обусловить его
полноформатное вступление в организацию «достижением договоренности о
всеобъемлющем урегулировании иранской ядерной программы». 

Ведь
если будет решен «ядерный вопрос» до очередной красной линии – 30 июня 2015
года — санкции с Ирана снимут, но пока неясно, будет ли это полностью синхронизированный
процесс или санкции сначала заморозят, а снимут позже. А если и вовсе не
снимут? В связи с подобной неясностью Россией было высказано предложение «привязаться»
не к снятию санкций, а к достижению договоренностей Ирана с группой «5+1».

 

Интересно
отметить, что деятельности ШОС уделяют интерес в настоящее время 12 стран. На предстоящем
саммите ШОС в Уфе в июле 2015 года страны-члены рассмотрят возможность принятия
в состав Организации Индии и Пакистана – именно в это время должна быть
запущена процедура их приема. Чтобы понять реальные перспективы вступления Ирана
в ШОС и все вероятные препоны, мы поговорили с шеф-редактором журнала «Современный
Иран», кандидатом исторических наук Игорем
Панкратенко.

  

— Уважаемый
Игорь Николаевич, войдет ли Иран в ШОС: каковы реальные возможности, и что
может  этому помешать?

 

— Начнем, наверное, со второй
части вопроса. Главное давно и хорошо известно – санкции, наложенные на Иран
Советом Безопасности ООН. Именно они являются главным юридическим аргументом,
не позволяющим Тегерану получить статус полноправного члена этой Организации.

 

Десять лет эта «подвешенная» ситуация всех в
руководстве ШОС устраивала. Тегеран имел статус наблюдателя, активно просил
этот статус повысить, на что в исполнительных органах Организации только
разводили руками и говорили – вот как решите все свои вопросы с Вашингтоном и
«шестеркой», в которую, кстати, входят Россия и Китай, так сразу и примем.

 

Был, правда, один нюанс. За время ожидания Пекин
нарастил свой товарооборот с Тегераном с $28 миллиардов в 2009 году до $47,5
миллиардов в 2014. Москва – опустила с $3 миллиардов до исторического минимума
– чуть больше $1 миллиарда в прошлом году.

 

Здесь нужно заметить, что ШОС после окончательного
принятия Пекином стратегии создания «экономического пространства Нового
Шелкового пути» — как руководство к действию, глобальный проект и, даже, без
всякого преувеличения, часть «национальной идеи» — стала рассматриваться
китайским руководством как один из инструментов продвижения этой стратегии. Следовательно,
Иран в ШОС сейчас для Китая нужен.

 

Изменилось отношение к членству Тегерана также у Астаны,
для которой Иран важен в качестве еще одного, не связанного с Россией и Китаем,
транзитного коридора на мировые рынки.

 

Ну, а для Москвы активное участие Ирана в ШОС
означает, в первую очередь, политические преференции, в частности – увеличение
влияния Организации как «незападного блока» в стратегически важном для России
регионе.

 

Кроме того, в ШОС понимают, что принятие Ирана
необходимо в качестве компенсации за фиаско с Индией, которая, по ряду причин,
интерес к работе этой организации – за исключением нескольких относительно
тактических моментов, того же афганского урегулирования — практически утратила.

 

Так что — «вопрос созрел». На прошедших на минувшей
неделе мероприятиях в Москве принята компромиссная формула, когда вопрос о членстве
Ирана в ШОС будет обсуждаться не после снятия санкций СБ ООН, дело это
хлопотное, санкции вообще могут несколько лет не снимать, просто «заморозить»,
— а после заключения соглашения по иранской ядерной программе. Словом, на
сегодняшний день членство Тегерана – вопрос чисто технический. Правда, с
глубокой геополитической подоплекой.

 

— Всё же до 30
июня 2015 года — быть или не быть соглашению по ядерной программе Ирана?

 

— На мой взгляд, конкретная
дата тут никакого значения не имеет, поскольку некую бумагу по этому вопросу,
безусловно, подпишут. Не суть важно – неделей раньше, месяцем позже. Вопрос в
другом – кто-то еще продолжает считать, что после этого наступить
«благорастворение воздухов» и прочая лепота в отношениях Тегерана с
антииранской коалицией? Те же санкции ООН – лишь небольшая часть ограничений,
которые наложены антииранской коалицией на Иран в одностороннем порядке. На
Ближнем Востоке сформировалась устойчивая коалиция против Тегерана, те же
Израиль и Саудовская Аравия тесно сотрудничают в данном вопросе.  Антииранское лобби в США не сложило оружие и
готовится к контрнаступлению.

 

И так далее – продолжать перечень тревожных для Ирана
тенденций, в том числе и внутри страны, можно на целую страницу. Подписание
соглашения по ядерной программе здесь мало что изменит, будем реалистами. Дело
не в ней, а в том, что Вашингтон и его союзники считали и продолжают считать
нынешний иранский режим своим противником и основным препятствием для
«переформатирования региона» по их стандартам.

 

— Спасибо Вам за
комментарии.

 

---

 

 

Нина Леонтьева, специально для Бюро информации Notum©.

 

Основное фото: Сергей Лавров и Мохаммед Джавад Зариф
на заседании ШОС в Москве, www.presstv.ir