Исторические хроники свидетельствуют об огромном количестве
сложнейших и до сих пор не решенных проблем межэтнического характера, которые
столетиями складывались в Западной Европе, а позже оказались частью негативного
наследия в государствах Северного и Южного континентов Америки. Особенно яркие
примеры неоднократно демонстрировались в США – достаточно вспомнить
исторический опыт, пережитый племенами коренных индейцев или представителями
африканских этносов. Работы в этом направлении – на долгие годы вперед. Однако
вот парадокс: западных правозащитников и пропагандистов как магнитом тянет на
территории бывших республик СССР, в том числе – в горы и предгорья Кавказа.

 

В чем же причина такой избирательности и такого внимания к проблемам
межэтнического характера, географически далеким от США и Западной Европы? Ни
для кого не секрет, что деятельность иностранных «исследователей» и
«наблюдателей» все чаще и все точнее соответствует актуальным пунктам
антироссийской геополитической повестки. Но, тем не менее, этот очевидный
«тренд», подтвержденный многочисленными фактами, продолжают лицемерно
опровергать и в Госдепартаменте США, и в широко известных западноевропейских
организациях, действующих под формальной эгидой Брюсселя. Не менее интенсивную
деятельность, направленную на специфическое взаимодействие с мусульманскими
общинами в России, организовали в офисах НКО целого ряда ближневосточных
государств, в первую очередь таких, как Саудовская Аравия, Катар и Турция.

 

Со стороны этих НКО, кроме активно раскручиваемой темы
исторического и социально-культурного положения крымских татар, все громче и
настойчивее раздаются голоса по поводу судьбы черкесского народа, чья диаспора
за внешними пределами России насчитывает миллионы человек, многократно превышая
численность представителей данного этноса, проживающего на территории РФ.

 

В списке актуальных вопросов по поводу «черкесской темы»
отдельное место занимает сегодня проблема репатриации черкесов, желающих
вернуться в Россию на родину своих предков. С особым усилием внимание так
называемой «международной общественности» западные акторы привлекают сейчас к положению
сирийских черкесов – хотя самая крупная и по числу людей, и по количеству
нерешенных проблем диаспора рассредоточена в турецких провинциях.

 

За несколько поколений в Турции проживающие там этнические
черкесы смогли в целом достаточно успешно ассимилироваться в обществе, занимая
далеко не последние позиции в бизнесе и даже во властных структурах. Это широко
известный в мире факт. Однако внутренняя политика Анкары десятилетиями не позволяла
и до сих пор не позволяет черкесской диаспоре занять достойный равноправный
статус на официальном государственном уровне. Проблемам и специфике положения турецких
черкесов позднее будет посвящен отдельный материал, а пока же следует рассмотреть
причины эскалации столь пристальной фокусировки на «сирийском» аспекте, который
инициирован западными НКО и поддерживается их филиалами на местах.

 

Что же не дает сегодня покоя защитникам демократии и прав
человека? Сирийские черкесы оказались в самой гуще военного конфликта. Они, как
и тысячи других сирийцев, по статистике ООН составляющих самую большую долю
беженцев, хотели бы уехать подальше от войны и наладить мирную жизнь в других
краях, в том числе и в России. Желание это понятно, в отличие от старательно
нагнетаемых тезисов в различных масс-медиа, посвящающих свои репортажи судьбам
сирийских черкесов, столкнувшихся с преградами и трудностями по вине российских
властей.

 

Чаще всего говорится о проблемах с получением визы для беженцев,
мечтающих приехать именно в Россию. Однако параллельно с этим щедро описываются
сложные будни тех, кто уже смог добраться на Кавказ – и кроме того, целый пул
интернет-ресурсов тиражирует хроники из жизни местных активистов, якобы
намеренно преследуемых силовиками.

 

Угадать эмоциональный спектр и расстановку смысловых
акцентов при этом не сложно. Авторы большинства «репортажей» не стесняют себя
при выборе стилистики пропагандистских штампов и неприкрыто навязывают
аудитории нужные выводы, даже не потрудившись обратиться к правилам
элементарной логики.

 

Так, утверждается, что Россия могла бы с легкостью принять
до 50 тысяч сирийских черкесов, но федеральный центр усложнил порядок сбора и
список разрешительных документов. При этом «защитники беженцев» апеллируют к
российскому законодательству – в частности, к закону Российской Федерации «О
государственной политике в отношении соотечественников за рубежом».

 

Судя по основному набору трактовки западных «специалистов»,
сирийские черкесы (цитата) «…являются представителями народа, исторически
проживающего на территории Российской Федерации. В подтверждение национальной
самоидентификации они владеют адыгским языком, который в Адыгее является вторым
государственным».

 

Еще один довод, указывающий на якобы несправедливое
отношение к сирийским черкесам – разница в статусе при сравнении с украинскими
беженцами: утверждается, что последним Россия предоставляет и гражданство, и помощь в поиске
работы, и денежное пособие…. а сирийские черкесы сталкиваются с ограничениями и
препонами еще на стадии переселения.

 

Также безо всякого намека на подтверждение фактами со
стороны зарубежных общественников (а чаще – активистов, действующих
непосредственно на территории РФ, в той же Адыгее) озвучиваются и тиражируются
тезисы о том, что местные чиновники погрязли в коррупции, местная власть не
обращает внимания на проблемы приезжающих и выполняет любые приказы из столицы:
«…республиканские власти не служат интересам народа. Главу республики назначили
из Москвы, выборы в парламент были фикцией. Все местные чиновники, включая
адыгов, выполняют установку федерального центра. А Кремль боится притока адыгов
в единственную северокавказскую республику, где русское население составляет
большинство».

 

В числе наиболее активных распространителей подобной
«информации» давно зарекомендовали себя структуры и ресурсы, аффилированные с
такими организациями, как «Черкесский Конгресс», чей головной офис расположен далеко от
российских границ. Выше процитированные тезисы можно найти в скопированном либо
чуть измененном виде на таких «авторитетных» порталах и сайтах с весьма
известной специфической репутацией, как «OpenDemocracy», «Kavpolit.com», «Черкесия Таймс» и им
подобных, с непременным клонированием размещаемых материалов в крупнейших
социальных сетях.

 

В списке «активистов, притесняемых российскими властями и
силовиками» фигурируют фамилии Аднана Хуаде – «репатрианта из Турции первой
волны», называемого «одним из постоянных подписантов заявлений с просьбой
признать геноцид черкесов». Господин Хуаде проживает в Майкопе, вместе с ним «подвергался
преследованиям» некто Руслан Кеш, у которого 25 мая 2015 года по причине
привода в полицию не состоялась встреча с «одним из членов черкесской делегации
из Турции, которая в тот день останавливалась в Майкопе».

 

Более подробно об этих и других персонажах, включая официальных
представителей иностранного государства, коим является пресс-секретарь МИД
Турции Танжу Бильгич, речь пойдет в следующих материалах.

 

Казалось бы, после подобных примеров вопрос об искусственном
происхождении «черкесской» проблематики, а также о целях и задачах исполнителей
можно считать очевидным. Однако одиозные НКО с их примитивно-шаблонными
миньонами – лишь верхушка айсберга, чья представляющая нешуточную угрозу основа
годами наращивалась в скрытой от поверхностного взгляда глубине геополитических
процессов.

 

На самом деле у столь незамутненно демонстрируемой заботы о
судьбах черкесов (в данном случае – сирийских черкесов) обнаруживается весьма мощный
единый организационный источник, способный распространять свое влияние не
только на орудия давно дискредитированной пропаганды, переполненной
экстремистскими и русофобскими текстами. Можно, к примеру, отметить старания
отдельных представителей Совета при президенте РФ по развитию гражданского
общества и правам человека (СПЧ), которые 
настойчиво предлагают разрешить в России прием беженцев из Сирии – и в первую
очередь, речь идет о сирийских черкесах.

 

Вот как рассуждает член СПЧ Максим Шевченко: «…Центр
противодействия экстремизму МВД считает, что это представляет угрозу. Хотя у
этого народа высокий уровень гражданско-социальной ответственности.
Переселиться очень трудно. Чтобы принять беженцев, нужна политическая воля…».
Господин Шевченко уверен, что Россия могла бы разместить «пять-десять» тысяч
сирийских черкесов на территории Адыгеи, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии
и Краснодарского края, при этом указывая в качестве проблемы на дефицит квот по
приему иностранцев.

 

Точно в таком же ключе ведутся дискуссии на публичных площадках
брюссельского истеблишмента. Суть их, если представлять простыми словами, в
следующем: не взирая на истинные причины происходящего и не считаясь с элементарными
требованиями национальной безопасности, предоставить как можно больше мест
беженцам.

 

Подобные императивы свидетельствуют о том, что заинтересованная
и мощная сила пытается осуществить грубое вмешательство во внутренние дела
других государств. Проблемы зависимости чиновников Евросоюза от диктата
известных геополитических гегемонов, которые в Старом Свете уже оборачиваются нарастающим
массовым недовольством и межэтническими конфликтами, хотят экстраполировать и в
России.

 

Но разве Россия инициировала «арабскую весну» и беспорядки
по всему Ближнему Востоку? Разве авиация РФ бомбила Ливию и Ирак, расплодив
террористов ДАИШ и спровоцировав миллионные потоки беженцев в Европу? А сколько в Соединенных Штатах на самом деле приняли беженцев – по факту, а не по громкоим заявлениям Госдепартамента?

 

Башару аль-Асаду на Западе предрекали судьбу Муаммара
Каддафи. Как выяснилось, поспешили – и вот уже канцлер ФРГ Ангела Меркель по лекалам NATOвской логики реализованного в Ливии сценария рассуждает
о необходимости введения над Сирией бесполетной зоны, делая свои «миротворческие»
заявления на фоне провала антисирийской коалиции, возглавляемой Вашингтоном.

 

Пример «сирийских черкесов» – всего лишь один из трагических
эпизодов современной исторической хроники, который под целенаправленным
прикрытием антироссийской пропаганды используется геополитическими бенефициарами
в рамках вполне конкретного стратегического плана.

 

В экспертном сообществе достаточно давно известны факты,
указывающие на непосредственную связь между политикой США и их союзников в
Евросоюзе и на Ближнем Востоке с попытками дестабилизировать обстановку на
юго-западных и южных рубежах России. Попытки эти осуществляются не первый год –
в том числе и методом внедрения сотрудников спецслужб, подготовки и отправки
экстремистских и  террористических групп в
регионы России.

 

Немалую роль в этих процессах играли в свое время и с весьма
высокой долей вероятности играют и поныне сотрудники турецких спецслужб (чаще
всего упоминается аббревиатура MIT). Президент Института Ближнего Востока
Евгений Сатановский более чем профессионально владеет нюансами предыстории и предпосылок,
объясняющих многое из того, что происходит сегодня. Соответственно, политолог
представляет и возможные варианты дальнейшего развития событий. Вот фрагменты лишь
одной из тематических публикаций эксперта.

 

«…После того как турецкие спецслужбы сократили прямое
участие в поддержке сепаратизма и терроризма, они переключились на создание
агентуры влияния в интересующих Анкару регионах (особенно на юге РФ) и сбор
интересующей ее информации, работая на перспективу. Операции проводились в
соответствии с планом создания Исламской конфедерации Северного Кавказа через
предполагаемое объединение Карачаево-Балкарской конфедерации с тюркскими
«республиками» – Кумыкской и Ногайской при главенствующей роли Чечни. Они
создавали базу во всех мусульманских и тюркоязычных республиках РФ, уделяя
особое внимание Среднему и Нижнему Поволжью, особенно Башкирии и Татарстану.
Цель состояла в их отторжении от России. Впоследствии эта идея должна была
распространиться и на сибирские районы, в том числе в направлении тюркской
Тувинско-Хакасской конфедерации…».

 

«…В случае серьезного обострения российско-турецкого
конфликта Анкара способна заметно осложнить для Москвы положение на Северном
Кавказе, возвращая регион к ситуации середины 90-х. Проблема может оказаться
более серьезной, чем в 1990-2000-х годах, поскольку Турцию готов поддержать
Катар – основной конкурент России по газу, являющийся одним из главных кураторов
радикального исламизма. Активизируется ли подрывная работа турецких спецслужб,
во многом зависит от действий российского руководства после уничтожения
бомбардировщика Су-24.

 

Не исключено, что оно это учитывает. Значит, действия в
отношении турецкого бизнеса в стране носят превентивный характер и нацелены на
ликвидацию агентуры турецких спецслужб и предотвращение ее активизации. Однако
потенциальную агентуру Анкары обезвредить и даже просто выявить сложно,
учитывая то, что за постсоветское время связанные с Турцией учебные заведения
выпустили массу специалистов, являющихся проводниками ее влияния в российских
регионах, которых можно активизировать при наличии политического решения и
соответствующего финансирования…».

 

«…Нельзя недооценивать и возможности Турции по «раскачке»
черкесского вопроса. Перед Олимпиадой в Сочи западные структуры пытались его
поднять, но тогда это нашло весьма ограниченную турецкую поддержку. Ввиду
обострения российско-турецких отношений ситуация может измениться. В Турции
живут до 6,5 миллиона потомков черкесов, и при желании Анкара может с их
помощью раскачать ситуацию на востоке Северного Кавказа…».

 

 

---

 

 

Продолжение темы – в следующих публикациях.