Апрельская выходка злоумышленников, разукрасивших бюст
Ленина на Алом поле, напомнила о себе эхом накануне: незамутненного
«художника», расписавшего памятник цветами украинского флага, задержали. Но буквально
вчера челябинцам вновь пришлось краснеть, читая заголовки федеральных медиа:
атакован снова тот же бюст – и разрисован опять же в цвета жовто-блакитной
геральдики.

 

Мнение местной общественности (в лице некоторых отдельных
«общественников») разделилось – и благодаря распространению современных
коммуникаций, полярность акцентов скорее и заметнее всего стала видна в
социальных сетях. Так, на общем фоне негодующего порицания весьма контрастно
выглядела запись в «Живом Журнале» местного представителя одной из политических
организаций Алексея Табалова. Оставляя в стороне большинство
примененных художественных средств в тексте автора на совести автора, отметим
тезис, претендующий на роль заголовка: «Ленину – не место в Челябинске».

 

Цитата (с сохранением авторских синтаксиса и пунктуации): «…нельзя
осквернить то, что не является ни авторитетом, ни ценностью. Уверен, для
абсолютного большинства людей Ленин уже давно никто и ничто. А для помнящих
историю он является как раз таки символом террора и разрушения российского
государства. Поэтому удивительно, что памятники государственному террору и его
идиологу до сих пор стоят на наших улицах и площадях. И именно их надо очищать
в первую очередь от наследия темного прошлого».

 

Давать оценку процитированному, согласно правилам
журналистики, как минимум не этично – для этого существует и подходящая
прерогатива, и соответствующая компетенция. Но не отметить тревожный звоночек,
который уже не подспудно – вполне себе явственно – подает сигналы о градусе и
спектре настроений в обществе, в данном случае никак нельзя. Собственно, само наличие этих тревожных звоночков и явилось поводом
для данного материала.

 

К вопросу о ценности – как исторической, так и (что
немаловажно в данном контексте) культурной. При всем уважении к сторонникам
демократии и плюрализма мнений (не путать со вседозволенностью), в воспеваемой
нынешним поколением отечественных свободолюбцев Европе никому не придет в
голову сознательно заниматься хулиганством (тем более, применяя очевидный
идеологический подтекст), выкрашивая памятники. Как бы, к примеру, французы ни
относились к деяниям Наполеона, к правлению Тюдоров, к политике де Голля –
пачкать свою историю считается, мягко говоря, моветоном.

 

Тем более, взять англичан или американцев с их богатейшей палитрой
исторических событий, и концентрацией попавших в Историю персонажей. Отчего же
память предков не взывает к нынешним потомкам по обе стороны Атлантики
пакостить друг другу хотя бы по поводу итогов «Бостонского чаепития»? Где же
обеспокоенность американской общественности по поводу систематического
изгаживания памятников, посвященных героям Севера или Юга периода Гражданской
войны? Может, об этом не слышно, потому что как систематического явления этого просто в тамошнем социуме нет?

 

Россиянам, кстати, следовало бы присмотреться повнимательнее
не только к традициям, соблюдаемым в культуре отношений к памятникам, но и к предупреждающему
весу статей уголовного кодекса, практикуемых в США и государствах Европы, которые
перманентно поставляются в пример «наследникам тоталитарного совка». Желающие
поглубже изучить вопрос наверняка столкнутся с массой размышлений, навеянных суровостью
наказания, что предусмотрено за вандализм.

 

При этом свежих примеров хоть отбавляй почему-то именно в
хронике «борьбы с тоталитарным советским прошлым». Насколько велика разница
между политикой официальных правительств, чьими распоряжениями демонтируются
монументы, и анонимными хулиганами, словно по шаблону льющими краску и
оставляющими оскорбительные надписи на памятниках и мемориалах, посвященных
советским солдатам, освободившим от гитлеровского фашизма народы Болгарии,
Прибалтики, Польши и других государств Европы? Для многих данный вопрос –
риторический…

 

Возвращаясь к местным событиям. Как бы ни пытались в
современной России (и в Челябинской области, в том числе) выражать свое
отношение к личности Ленина – это бесспорно политический деятель, занимающий
видное место в списке исторических фигур крупнейшего международного масштаба. И
данный факт готовы признавать в любой стране мира, где и к отечественной, и к
зарубежной истории относятся с одинаковым уважением, не оглядываясь на тренды политической
конъюнктуры. Чем же остается довольствоваться челябинцам, кроме огульных
внушений про индифферентность к собственной исторической памяти?

 

Челябинский бюст Ильича, пострадавший уже дважды, назвать
неким «примитивным рядовым культмассовым изделием» наверняка категорически
отказались бы эксперты в отрасли культурно-исторической. Местные журналисты (за
что им отдельное спасибо) отметили художественную ценность объекта следующим
образом (цитата): «Бронзовый бюст создан художником Василием Козловым с
посмертной гипсовой маски усопшего, работами руководила Вера Мухина». Нужно ли
напоминать, что для множества людей «советского» поколения (в отличие, увы, от
массы нынешней молодежи) упомянутые фамилии далеко не пустой звук?

 

Зубоскальство по этой теме, очевидно, так же недопустимо.
Хотя желающих, судя по отдельным комментариям, хватает. Дескать, куда ни плюнь
– у нас в Челябинске то Ленин, то Цвиллинг, то еще какой-нибудь «революционер»…
К чему же приведет такая логика – к потаканию бескультурным и безголовым
«борцам с режимом», готовым выйти с плакатиком в одиночный пикет или к
требованиям переименовать городские улицы ради «восстановления исторической
справедливости»? Практика показывает, что похожие варианты развития событий в
нашей стране весьма возможны, а опасения общества по поводу финалов подобного,
с позволения сказать, «перформанса» – небезосновательны.

 

Зубоскальство и кривляние в сетевых комментариях с точки
зрения граждан, привыкших делать выводы самостоятельно, относятся к тому же
ряду тревожных признаков, происходящих в обществе, что и растущее число попыток
фальсифицирования, искажения отечественной истории. Данные попытки давно обрели
форму системного процесса, активно внедряемого в России и на столичном, и на
провинциальном уровне, в связи с чем приходится отмечать, что и наш Южный Урал исключенным
звеном в этом процессе не является – по одной простой причине: наш край
неразрывно связан исторически с событиями, еще со времен Петра Первого
влиявшими на становление российской государственности. Хотя, если судить по
хронике местных новостей, фокус активного внимания общественности больше
сконцентрирован на событиях ХХ века.

 

На прошлой неделе в Областном краеведческом музее состоялась
презентация книги челябинского ученого, профессора кафедры истории России
ЮУрГУ, доктора исторических наук Евгения Волкова. Казалось бы, замечательный
повод порадоваться очередным успехам земляка, ибо Евгений Владимирович,
согласно сведениям из открытых справочных источников, является автором более
сотни различных публикаций и научно-исторических трудов, посвященных теме
белогвардейского движения и «белой эмиграции». Есть в его авторском списке и
книги, посвященные российским императорам XIX века, а последнее исследование
посвящено изучению картины «Контрреволюционное выступление чехословацких
отрядов», которую художник Николай Кочергин написал в далеком 1935 году.

 

Вниманием СМИ данная
презентация обижена не осталась: мероприятие было анонсировано на сайтах
нескольких известных в Челябинске изданий. Примечательно, что анонсы оказались
весьма похожими по текстовым формулировкам – видимо, памятуя о неоднозначном
отношении к теме среди различных представителей местного социума, журналисты
постарались с максимальной бережливостью переписать поступивший к ним
пресс-релиз.

 

И тем не менее, по итогам презентации у целой группы
челябинцев – в первую очередь тех, кто оказался в числе непосредственных участников
событий – осадочек, что называется, остался. К организаторам возникли вопросы
по поводу причин, побудивших предоставить публичную трибуну исследователю столь
щепетильно воспринимаемого (как подтвердилось снова) культурно-исторического
пласта. Ситуация удручила адресатов и спецификой трактовок с вопрошающей
стороны, и самим методом донесения претензий, суть которых – в следующем:
рассматривать в «героизирующем ключе» действия восставших белочехов,
натворивших когда-то немало беды в наших краях, как минимум не патриотично.

 

Согласится ли с подобными трактовками сам автор книги? Справедливости ради следует отметить, что с точкой зрения
непосредственного участника событий – а именно Евгения Волкова –
своевременно ознакомиться не удалось: профессор находится в данное время за
пределами нашего региона, но пообещал побеседовать по прибытию.

 

Пока же не исключено, что столь неоднозначная реакция на
появление книги, имеющей отношение к теме упомянутых «белочехов», является
недвусмысленным – и весьма тревожным – сигналом. Теоретически в качестве
потенциальных последствий можно рассматривать очередной всплеск негативного
отношения челябинцев к событию, состоявшемуся в залах Краеведческого музея.
Предпосылки к этому есть: в октябре 2011 года, когда на привокзальной площади
открыли мемориал легионерам чехословацкого корпуса, устроившим мятеж в мае 1919
года, в обществе также наблюдался яркий спектр мнений, крайние из которых,
мягко говоря, не предполагали достижения общественного консенсуса.

 

Если попытаться рассуждать объективно, то деятельность
любого ученого-исследователя, как и избранная им тема – предмет сугубо личного
выбора и исключительно персональное его дело. Но, видимо, современное наше
общество устроено таким образом, что в отдельных случаях прерогатива
личностного и профессионального роста, пересекаясь с плоскостью разносторонних
и обширных интересов окружающего социума, может спровоцировать конфликт. При
всем уважении к «виновнику» ситуации, никак нельзя усомниться в высоком
интеллектуальном уровне автора книги, априори должному понимать, что публичная
презентация не останется незамеченной именно в аспекте во многом спорного (и не секрет, что часто оспариваемого) отношения к страницам местной истории – отношения, далекого от
точки достижения гармонии в сфере общественного согласия.

 

Так что же это было – сознательная попытка привлечь внимание
методом современного маркетинга, зачастую балансирующего на грани с социальной
провокацией? Или же это был осознанный шаг бескорыстного исследователя,
посвятившего себя исключительно чистоте и бескрайней глубине научных познаний,
готового при этом к любой реакции со стороны менее просвещенной толпы? В этой
связи очень хочется надеяться, что Евгений Волков не откажется от искренних
ответов на возникшие вопросы, как только представится такая возможность.

 

Напоследок приведем пример полугодовалой давности, который
показывает, что на Южном Урале есть место гражданскому поступку, далекому от соблазнов
маркетинга и прочей мирской суеты, чреватой негативом.

 

Цитата из материала, размещенного на страницах сайта Бюро информации
Notum: «…третьеклассница из Миасса Софья Журавлева буквально спасла от забвения
заброшенный мемориал советским солдатам, воевавшим в Великой Отечественной
войне… Она «заставила» руководство города обратить внимание на «умирающий»
исторический постамент. Она же восстановила и имена всех солдат, о которых
«рассказывал» памятник».

 

Даже намека на какое-либо противопоставление здесь нет. Просто
– три разных факта из нашей местной «провинциальной» действительности.

 

Вместо послесловия…

 

В контексте всего выше упомянутого нельзя не обратиться к
еще одному «свежему» примеру, взволновавшему российское общество. Цитата из
публикации на ресурсе «znak.com»: «Во Владивостоке
сталинист повесил табличку с надписью «Иуда» на бронзовый памятник
писателю-диссиденту Александру Солженицыну. Скульптуру установили всего
несколько дней назад на Корабельной набережной города».

 

Вот так, навесив шаблонный ярлык, многие нынешние СМИ
работают в идеологической системе распознавания «свой-чужой». Оценивать степень
ангажированности в данном фрагменте – дело экспертов, имеющих действительно
высокую (а главное, подтвержденную) квалификацию и репутацию. В упомянутом
примере гораздо важнее сам факт, который еще раз свидетельствует о тревожном
росте разногласий, царящих в обществе.

 

Житель Владивостока, просто повесивший самодельную (при этом
легко ликвидируемую табличку, не повредившую памятнику) выглядит, на первый
взгляд, поумнее тех, кто решился на применение краски. Но это не представляет
особой разницы и не имеет особого значения, если задуматься о главном: кто-то
очень сильно хочет перессорить россиян. По идеологическому, социальному или
иному статусу – не важно. Цель для некоторых, как известно, оправдывает любые
средства…

 

Проблема же вот в чем: ответственности с тех, кто способен
разобраться в истинных мотивах происходящего, никто никогда не снимал. Вот
только далеко не все согласны безоговорочно и честно нести это бремя – на что,
собственно, и делаются нынче многие ставки…

 

 

---